21. Ангел Церкви Владимирской
Преосвященный Феофан,
епископ Владимирский
и Суздальский
Заветное желание свт. Феофана об удалении в монастырь осуществилось далеко не сразу Ему предстояло еще три года усиленных епископских трудов.
Двадцать второго июля 1863 г. он, как опытный архипастырь, был назначен на древнюю
Владимирскую кафедру, которая была очень обширной, насчитывая 1152 храма и 28 монастырей. Современники отмечали торжественность богослужений, совершаемых Владыкой во Владимирском Успенском соборе, и «ангелоподобное» пение архиерейского хора.
За три года святитель произнес здесь 138 проповедей, которые привлекали множество слушателей.
Много усилий он приложил и к тому, чтобы открыть во Владимире училище для девиц духовного сословия. «Девичью бурсу открыли,— писал Владыка в 1864 г., — церковку освятили, и красавицы мои блаженствуют. А уж начальница, что за чудо! Как у нее идет всё ловко, умно, по-матерински, экономично… Рады-рады, когда приедешь к ним».
Для расширения кругозора духовенства святитель в начале 1865 г. организовал издание епархиального журнала. При нем было достроено общежитие на 150 учеников Владимирской Духовной семинарии.
Владимирское епархиальное
женское училище. Фото нач. ХХ в.
Святитель энергично противоборствовал духу раскола, сильно распространенному на Владимирщине. «По убеждению Преосвященного Феофана,— писал о. Петр Смирнов,— наш раскол есть ничто иное, как плод невежества и недомыслия».
Владыка указывал на то, что никто из Святых Отцов не считал церковные обряды Таинствами, от которых зависит спасение. Он побывал в центрах раскола и сумел убедить многих заблуждших в его пагубности, а для дальнейшей деятельности открыл в селе Метера Богоявленское братство.
За самоотверженное служение Церкви Христовой епископ Феофан 19 апреля 1864 г. был награжден орденом св. Анны 1-й степени.
До своего удаления в монастырь он «проявил себя как мудрый и талантливый руководитель вверенных ему епархий; он автор многих выдающихся для своего времени решений, немало из которых вошло затем в церковную практику» (митрополит Калужский и Боровский Климент).
22. Шаг в преддверие вечности
Автопортрет свт. Феофана.
Рисунок карандашом
Посмотрите на Небо и всякий шаг вашей »Ъжизни так соразмеряйте, чтобы он был ступанием туда»,— заповедовал свт. Феофан. Всю жизнь его отличало «непреодолимое стремление к вершинам духовной жизни». Но во время служения на Владимирской кафедре помышление о монастырском уединении стало посещать Владыку всё чаще и чаще.
Им он поделился с другим великим подвижником и духовным писателем, свт. Игнатием Ставропольским, жившим на покое в Николо-Бабаевской обители. «Очень часто порываюсь на Вашу дорогу,— признавался свт. Феофан,— Как бы то устроилось сие! Не вижу ворот по моей близорукости. Иногда бываешь готов за перо взяться и писать прошение о том, да что-то в груди поперечит. И остаюсь при одном желании… А грехи так и тяготят, а страсти так и бьют по бокам».
Святитель Игнатий дал ему совет подождать: «Если Промысл Божий поставил Вас на свещнике,— зачем сходить с него без призвания Божия? Может быть, в свое время откроется это призвание! Может быть, все обстоятельства единогласно выразят его! Тогда оставите мирно кафедру Вашу; тогда уйдете мирно в келию — преддверие вечности».
Вскоре свт. Феофана постигли тяжелые неприятности, связанные с епархиальным управлением. И 12 марта 1866 г., в день памяти своего Небесного покровителя, при. Феофана Сигрианского, пятидесятидвухлетний епископ, неожиданно для многих знавших его людей, попросил Св. Синод уволить его на покой и разрешить стать насельником Вышенской пустыни.
То было стремление не к бездействию, а к усиленным монашеским трудам. Но члены Св. Синода не сразу поняли это. Не зная, как с этим поступить, они попросили митрополита Исидора (Никольского), знавшего его еще по Духовной семинарии, в личной переписке узнать о причине такого решения.
Успенская Вышенская пустынь. Фото нач. ХХ в.
В ответном письме Владыке Исидору святитель писал: «Как ноша какая за плечами, всегда чувствуется сие понуждение: брось, иди… брось, иди… В делах никакой трудности не вижу,— только душа к ним не лежит. В свободное время сложа руки я не сижу — минуты даром не проходит. Но беспрестанные отрывы не дают сделать ничего из того, что хотелось бы сделать.
Я ищу покоя, чтобы предаться занятиям желаемым, с тем непременным намерением, чтобы был и плод трудов. Имею в мысли служить Церкви Христовой, только иным образом служить».
Приняв такое объяснение, Св. Синод 17 июня 1866 г. освободил свт. Феофана от управления Владимирской епархией, назначив его настоятелем Вышенского монастыря.
Со слезами прощались владимирцы со своим архипастырем. Перед отъездом он произнес в кафедральном соборе проникновенное слово: «Есть, кроме внешней необходимости, необходимость внутренняя, которой внемлет совесть и которой не сильно противоречит сердце. Об одном прошу любовь вашу — усильте молитву А я буду молиться о вас, буду молиться, чтобы Господь всегда ниспосылал вам всякое благо, улучшая благосостояние, и отвращал всякую беду, особенно же, чтобы устраивал ваше спасение. Лучшего пожелать вам не умею. Всё будет, когда спасены будете».
Прибыв в обитель, свт. Феофан был тепло встречен архимандритом Аркадием, который предоставил ему свои настоятельские кельи, а сам встал в ряды старшей братии.
Два месяца после этого святитель нес полное различных забот послушание настоятеля, вместе с братией посещая все службы. В воскресные и праздничные дни он совершал Литургию.
По словам инока, бывшего его иподиаконом, во время Божественной службы Владыку Феофана отличала «полнейшая в себе собранность. Лицо его по мере приближения к главным моментам священнослужения делалось светлее».
Поучений он не говорил, но самое служение его пред престолом Божиим было живым поучением для всех. «Он горел, как свеча или неугасимая лампада пред ликами Христа, Богоматери Заступницы и святых Божиих; святитель закрывал глаза ради собранности ума и сердца. Глубоко погруженный в молитву, он как бы совершенно отрешался от внешнего мира, от всего окружающего.
Нередко случалось, что монах, подносивший ему в конце Литургии просфору, стоял некоторое время, дожидаясь, пока великий молитвенник снизойдет духом в наш дольний мир и заметит его».
Корпус с покоями свт. Феофана. Фото нач. ХХ в.
Вскоре Вышенский подвижник попросил уволить его от хлопот по управлению обителью. И 19 сентября 1866 г. Св. Синод освободил епископа-отшельника от административных обязанностей, назначив ему пенсию. Настоятелем вновь стал о. Аркадий. При этом епископу Феофану было предоставлено право служения, когда он пожелает, а братия подчинялась ему по церковно-служебной части и была обязана обеспечить его быт.
Долгожданное уединение, наконец, по милости Божией, пришло.
Строгость уставного богослужения, которой отличалась Вышенская пустынь, была созвучна сердцу свт. Феофана. Много раз он выражал любовь к этому святому месту: «Мне здесь крепко хорошо. Порядки здесь истинно монашеские. Служб у нас соберется часов на десять». «Вы меня называете счастливым. Я и чувствую себя таковым, и Выши своей не променяю не только на Санкт-Петербургскую митрополию, но и на патриаршество, если бы его восстановили у нас и меня назначили на него». «Вышу можно променять только на Царство Небесное».
Он вместе с братией ежедневно посещал вечерню, утреню и раннюю Литургию. Однако через пять месяцев обнаружилось, что точное исполнение Вышенского устава несовместимо с писательскими трудами.
В тот час, когда иноки отходили ко сну, он только начинал работу над духовными сочинениями. Светильник в его келье, ставшей тесной из-за огромной библиотеки, зачастую горел до того часа, когда надо было идти на утреню. Чрезвычайное переутомление заставило подвижника бывать в храме только на ранней Литургии.
Зимой 1866 г. игумен Аркадий начал возводить над зданием просфорни второй, деревянный этаж, который был обложен снаружи кирпичом и снабжен балконом.
В сентябре следующего года сюда переселился епископ-отшельник. Его кельи состояли из приемной, рабочего кабинета, библиотеки и маленькой опочивальни. Подняться наверх можно было по пристроенной лестнице. Очевидцы отмечали простоту обстановки
этих покоев. Мебель была самая обыкновенная и старая. Деревянные стены не были оштукатурены — святителю, как и многим русским людям, нравились бревенчатые срубы, от которых исходил здоровый древесный аромат. На первом этаже, рядом с просфорней, жил келейник Владыки, послушник Евдоким (Федоров), принявший в 1873 г. монашеский постриг с именем Евлампий. Святитель Феофан вызывал его к себе стуком по полу
Один из Тамбовских епископов предлагал подвижнику создать более комфортные условия, на что тот, конечно же, не согласился.
